Столкновение с российскими правоохранительными органами, судами и тюрьмами опасно для жизни

Читать полностью: http://gazeta.ru/comments/2011/10/10_e_3796146.shtml

Журнал The New Times опубликовал выдержки из не публиковавшихся ранее интервью недавно скончавшегося в возрасте 39 лет бывшего вице-президента ЮКОСа Василия Алексаняна. Человек с тремя смертельными болезнями жаловался на преследования уже после его освобождения, которое власти откладывали несколько лет под надуманными предлогами. По словам юриста, его и после освобождения продолжали «кошмарить каждый день». «Это невозможно пережить. Они терроризируют людей, которые со мной работают, которые мне пытаются помочь», – говорил Алексанян. Его водителя дважды арестовывали за то, что он якобы сбил пешехода и скрылся с места происшествия. При этом машина в момент предполагаемого преступления находилась в гараже. Кроме того, следователи давили на его врача. Как рассказывал тяжелобольной юрист, доктору говорили: «Мы его выпустили в расчете на то, что он в течение года умрет».

Эти откровения Алексаняна не шокируют и не удивляют. Только что в московском СИЗО скончался подозревавшийся в вымогательстве (что не предусматривало обязательного содержания под стражей) директор школы № 1308 48-летний Андрей Кудояров. О его смерти родные и близкие узнали из СМИ, официальное уведомление из СИЗО пришло на третий день.


Дела фактически погибших в тюремных застенках из-за неоказания должной медицинской помощи юриста Сергея Магнитского и предпринимателя Веры Трифоновой стали символом сегодняшнего состояния тюремной медицины и системы исполнения наказаний.


Дело майора милиции, начальника ОВД «Царицыно» Дениса Евсюкова, расстрелявшего людей в супермаркете из табельного пистолета, — символом состояния милиции, которую именно после того получившего всероссийский резонанс преступления решили переименовать в полицию.

Есть и другие вполне резонансные, но, увы, не менее обыденные истории. Приехавший в Москву навестить родственников 19-летний абхазский юноша Эдуард Гурцкая был убит в ночь на 24 ноября 2009 года на Зеленодольской улице у станции метро «Кузьминки». У Гурцкая возникла ссора с тремя милиционерами; потом она переросла в драку, в ходе которой милиционеры забили молодого человека до смерти. В ночь на 26 декабря 2009 года подполковник милиции Анатолий Маурин, управляя личной иномаркой, столкнулся на Севастопольском проспекте со снегоуборочной машиной, за рулем которой находился 60-летний приезжий из Тульской области Владимир Демидов. Между водителями возникла ссора, в ходе которой подполковник выстрелил в ногу снегоуборщику. Пуля пробила подколенную артерию, Демидов скончался от потери крови. 4 января 2010 года в Томске милиционер Алексей Митаев в вытрезвителе до смерти забил карнизом журналиста Константина Попова.

Следователи держат под стражей в предварительном заключении смертельно больных людей в случаях, когда это необязательно по Уголовно-процессуальному кодексу. Милиция-полиция опаснее для граждан, чем любые бандиты и незаконные вооруженные формирования. Тюремная медицина ставит любой приказ тюремного начальства выше профессионального долга и клятвы Гиппократа. Не важно, по какой статье человек попал в любую российскую тюрьму, СИЗО или на зону. Факт, что там, где в идеале должны исправлять, он подвергается смертельной опасности. Не говоря уже о том, что


от окончательно утративших представления о законе стражей порядка могут пострадать в любой ситуации совершенно невинные граждане, просто попавшиеся под горячую руку с табельным пистолетом.


То, что в цивилизованных странах можно увидеть только в музеях пыток, в России, как и в других государствах с варварской пенитенциарной системой (а ее состояние — верный индикатор уровня развития страны), повседневная реальность.

На фоне тотального беззакония и произвола российской правоохранительной системы единственное, что остается гражданам для защиты собственной безопасности (на государство тут уповать не просто наивно, а прямо опасно), держаться от правоохранительных органов подальше.


Разговоры о гуманизации системы исполнения наказаний так и останутся разговорами до тех пор, пока государство не заставит свои силовые структуры подчиняться закону и служить ему. А не быть, как сейчас, опричниной с неограниченными полномочиями.


Самые громкие жертвы российского правосудия – лишь верхушка айсберга. По сути, мы имеем дело с правосудием убийц. Эта карательная система успешно пережила сначала крах Российской империи, а потом и Советского Союза. И до сих пор напоминает российским гражданам, что им ничего не следует бояться больше, чем родного государства

http://gazeta.ru/comments/2011/10/10_e_3796146.shtml